Солоха, испугавшись сама,
металась как угорелая и, позабывшись, дала знак Чубу лезть в тот самый мешок, в котором сидел уже дьяк. Бедный дьяк не смел даже изъявить кашлем и кряхтением боли, когда сел ему почти на голову тяжелый мужик и поместил свои намерзнувшие на морозе сапоги по обеим сторонам его висков.
Иногда льдины замыкали реку, спирались, громоздились друг на дружку, треск, грохот наполняли окрестность; и вдруг все снова приходило в движение, река вдруг очищалась на целую версту; в этих светлых промежутках показывались шалаш или расшива, подхваченные с боков икрами; страшно перекосившись на сторону, они грозили спихнуть в воду увлеченную вместе с ними собаку, которая то
металась как угорелая, то садилась на окраину льдины и, поджав хвост, опрокинув назад голову, заливалась отчаянно-протяжным воем.
Отец мой переполошился чрезвычайно и не знал, чем угостить, куда посадить дорогого гостя,
метался как угорелый, суетился как виноватый; но дядю, казалось, не слишком трогало хлопотливое усердие брата; он то и дело повторял: «к чему это?» да: «не надо мне ничего».
Право, мне было легче в эти две недели отсутствия, чем теперь, в день возвращения, хотя я, в дороге, и тосковал как сумасшедший,
метался как угорелый и даже во сне поминутно видел ее пред собою.
Неточные совпадения
Благодарю покорно,
Я скоро к ним вбежал!
Я помешал! я испужал!
Я, Софья Павловна, расстроен сам, день целый
Нет отдыха,
мечусь как словно
угорелый.
По должности, по службе хлопотня,
Тот пристает, другой, всем дело до меня!
По ждал ли новых я хлопот? чтоб был обманут…
В улицах, образованных телегами, толпились люди всякого звания, возраста и вида: барышники, в синих кафтанах и высоких шапках, лукаво высматривали и выжидали покупщиков; лупоглазые, кудрявые цыгане
метались взад и вперед,
как угорелые, глядели лошадям в зубы, поднимали им ноги и хвосты, кричали, бранились, служили посредниками, метали жребий или увивались около какого-нибудь ремонтера в фуражке и военной шинели с бобром.
Старичок дворник торопливо распахнул перед зеленой тележкой крепкие ворота, и она мирно подкатилась к раскрашенному деревянному подъезду, откуда
как угорелый выскочил великолепный белый сеттер с желтыми подпалинами. Собака с радостным визгом
металась около хозяина и успела выбить у него изо рта сигару, пока он грузно вылезал из своей тележки.
Мечется Фейер
как угорелый,
мечется и день и другой — есть рыба, да все не такая,
как надо: то с рыла вся в именинника вышла, скажут: личность; то молок мало, то пером не выходит, величественности настоящей не имеет.
В то время Разноцветов ходил в плисовых шароварах и в александрицкой рубахе навыпуск; он не торопясь отпускал и принимал, не
метался,
как угорелый, в погоне за грошом, а спокойно и с достоинством растил брюхо, подсчитывая гривну к гривне и запирая выручку в кованый сундук с гулким замком.
Карп.
Как это вы себе покою не найдете?
Мечетесь вы,
как угорелая кошка. Позовут вас, тогда другое дело.
"Надо поддерживать связи!" — восклицали мы вместе с Грызуновым, а Грызунов и теперь — стоит только в окно посмотреть —
мечется,
как угорелый, из дома в дом и одну только мысль в голове держит: надо поддерживать связи! надо!
Ахов. От меня поклону ждешь, так не дождешься. Что ты,
как статуй, стоишь! Головы у вас в доме нет, некому вас прибодрить-то хорошенько, чтобы вы поворачивались попроверней. Кабы муж твой был жив, так вы бы давно уж
метались по дому-то,
как кошки
угорелые. Что вы переминаетесь? Стыдно тебе кланяться, так не кланяйся; а все ж таки благослови нас
как следует. Будешь икону в руках держать, так и я тебе поклонюсь, дождешься этой чести.
Бабы,
как угорелые,
метались по двору, кричали и выли; я надвинул крепче шляпу на голову, ударил Рыжка поводом по дымившимся бокам, и мы пустились на всех рысях в далекий путь.
Без полушубка, без кушака и шапки, потерянных где-то ночью,
метался он
как угорелый из деревни в деревню, расспрашивая у встречного и поперечного о своей пегой кобылке.
Разносчик вестей.
Как узнаешь? Она и сама-то не знает.
Мечется,
как угорелая.
Если они не сорвались с цепи, то почему же они
мечутся по всему морю,
как угорелые, и рвутся, словно собаки?
Но он солидно молчит и заметно старается идти по гладким камням, чтобы не испортить калош. Наконец, после долгой ходьбы, акушерка входит в переднюю; оттуда видна большая, прилично убранная зала. В комнатах, даже в спальне, где лежит роженица, ни души… Родственников и старух, которыми на всяких родинах хоть пруд пруди, тут не видно.
Мечется,
как угорелая, одна только кухарка с тупым, испуганным лицом. Слышны громкие стоны.